Пока человек не сдаётся, он сильнее своей судьбы...
Пишу стихи. Зачем? Не знаю….
Я душу вынула наружу
Ее словами обвиваю
И в летний жар, и в пору стужи.
И день, и ночь кричу и плачу,
Сбивая предрассудков тени.
А что в ответ? «Возьмите сдачу»
И мука призрачных видений.
«Писать стихи- ведь это просто!»-
Твердят прохожих злые лица,
И тень бездушных перекрестков,
Внимает им, скрипя возницей.
Постойте, хватит, умоляю,
Не нужно этих диких криков.
Смотрите, я уже стираю
Своих стихов косые блики.
Строфа горит в огне безумья.
Слились все звуки воедино,
И звездный шепот полнолунья
Звенит во тьме неутомимо.
О боги! Сердце заберите,
Чтоб не терпеть мученья боли.
О, почему же вы молчите?
Зачем пытаете неволей?
Стихи слагаются упрямо.
И снова рвутся в эту стужу,
Но слово их, как пыль бархана,
Увы, совсем уже не нужно.
О небеса! Зачем поэта
Вы обрекли на наказанье.
Не видит он ни тьмы, ни света,
А только слезы и страданья.
Живет между двумя мирами,
Выводит тень красивых линий,
Пророчит всем судьбу стихами,
Что так отвергнуты другими.
Я душу вынула наружу
Ее словами обвиваю
И в летний жар, и в пору стужи.
И день, и ночь кричу и плачу,
Сбивая предрассудков тени.
А что в ответ? «Возьмите сдачу»
И мука призрачных видений.
«Писать стихи- ведь это просто!»-
Твердят прохожих злые лица,
И тень бездушных перекрестков,
Внимает им, скрипя возницей.
Постойте, хватит, умоляю,
Не нужно этих диких криков.
Смотрите, я уже стираю
Своих стихов косые блики.
Строфа горит в огне безумья.
Слились все звуки воедино,
И звездный шепот полнолунья
Звенит во тьме неутомимо.
О боги! Сердце заберите,
Чтоб не терпеть мученья боли.
О, почему же вы молчите?
Зачем пытаете неволей?
Стихи слагаются упрямо.
И снова рвутся в эту стужу,
Но слово их, как пыль бархана,
Увы, совсем уже не нужно.
О небеса! Зачем поэта
Вы обрекли на наказанье.
Не видит он ни тьмы, ни света,
А только слезы и страданья.
Живет между двумя мирами,
Выводит тень красивых линий,
Пророчит всем судьбу стихами,
Что так отвергнуты другими.